Случившееся

Пришел новый день и принес старые надежды. Но все было, как прежде, хотя пришел новый день. Надежда укутывала призрачной пеленой в кокон тепла и уюта. Все придет позже. Наверное. А сегодня снова было холодно. Лето. Это лето? Наверное. Наверное, это было похоже на надежу, которая жила всегда. Она уже становилась похожей на вполне реальную женщину, живущую и дышащую. Он хотел иногда прикоснуться к ней рукою, чтобы ощутить ее присутствие полностью. Но это желание было равноценно желанию прикоснуться к прохладному воздуху этого летнего дня. Нужно было идти на работу - нелюбимую и неприятную. Снова глупый самодовольный начальник, ищущий зрителей-подчиненных для своих выступлений и реализации своего самодовольства. Снова забитый людьми транспорт, в котором съедалась его оболочка и сжималась его надежда. Так близко чужие люди. Дышали и говорили, смотрели и думали. Мысли были напряженные, тревожные, усталые. Они забирались к нему внутрь, и не понимая их, он все же пропитывался их существом. Александр... Это звучало, как музыка. Александр... Лучше, чем Саша, как его звали на работе. Почему-то всегда все принижается и растаптывается. И этот начальник... Выше его по положению, имеющий власть над ним, над Александром. Некоторые относились к начальнику с иронией, другие - с боязнью, некоторые - с подобострастием, причем, это подобострастие доставляло удовольствие и им самим. "Какие разные люди, - думал Александр. - Какое большое одиночество в этом наполненном людьми городе". Одиночество у моря приносит радость и успокоение. Одиночество среди людей - усталость и скуку. В метро было также тесно и устало. Потоком его принесло и прижало к красивой, усталой девушке, которая не заметила его близкого дыхания, навязанного ей толпой. Ее духи были словно из другой жизни, из другого мира - поэзия, разлитая в воздухе вагона. Они были также чужды этому воздуху, как надежды Александра. Он вспомнил свою девушку. Она уже не была прежней. И он даже не узнавал ее, хотя она стала еще более красивой. И он скучал по той, что была много лет назад. Казалось, что она умерла, и он вспоминает ее, понимая, что больше никогда ее уже не будет. А начальник... "Сейчас увижу его наглую рожу, услышу его пустые слова и все очарование холодного утреннего дня, которое было дома, уйдет окончательно, - думал Александр. - Как просто все разрушить. Как быстро все это происходит". А потом снова день суеты и пустоты в комнате людей, изображающих много работы и мыслей, дабы угодить начальнику. И возвращение домой. Чай. Открытое окно. Воздух. Воздух... Надежда вновь присядет рядом за столом и останется до утра. И все повторится снова. И утро, и день... И года будут считаться, как дни, потом, как часы. А сбудется эта надежда? И будет ли другой прекрасный, не похожий на этот, день? Александр не знал этого. Он не знал, что все сбудется. Он еще не знал, что надежда реальной женщиной в прекрасном светлом доме будет рядом, и настоящий период жизни он будет вспоминать, как что-то нереально-серое. А начальника вообще не будет вспоминать никогда. Он захлестнется и сотрется воплощенной надеждой, светом и радостью. Александр еще не знал этого, но его внутренняя наполненность и вера давала силы ему жить и идти к воплощенной реальности - столь нереальной и призрачной надежды его ежедневного утра.